Сапфир и шелк - Лесли О`Грейди

— Николас, перестань меня дразнить! — сказала Памела, топнув босой ножкой. — Я могу изменять этому старому дураку, моему мужу, но тебе, Николас, я храню верность всегда. Мне просто стало любопытно, кто этот твой знакомый, и все. Кажется, раньше я его не видела среди твоих друзей.

Лорд нежно провел рукой по волосам любовницы.

— О да, дорогая, я знаю, что ты мне верна, и не боюсь соперничества. Тем более со стороны человека, которому ты только что строила глазки. Видишь ли, — лорд Силверблейд перешел на таинственный шепот, наклонясь к розовому ушку Памелы, — это не он, а она.

Памела откинула назад голову и посмотрела на возлюбленного распахнувшимися от удивления глазами.

— Зачем эта девушка носится на лошади по окрестностям, да еще в мужском платье?

Силверблейд пожал плечами:

— Какая-то она необычная. Со странностями. Из тех, кто держит у себя дома семьдесят кошек и позволяет им всем спать в своей кровати.

Памела фыркнула:

— О нет, мой милый! Сомневаюсь, чтобы она делила постель с кошками. Для этого она слишком красива. К тому же отличная наездница.

Лорд кивнул:

— Тут ты права. Она прирожденная наездница. Амазонка.

— Похоже, ты восхищен ею, — слегка иронично, чтобы скрыть раздражение, произнесла Памела. — Прости за любопытство, но не сообщила ли тебе эта амазонка свое имя?

— Зовут ее Аврора. Она сестра Дианы Фолконет.

Памела смотрела на лорда Силверблейда без улыбки.

— И сестра Тима Фолконета, — добавила она.

Лицо лорда помрачнело. Памела тут же заметила перемену в его настроении. Она слишком сильно дорожила этим мужчиной, чтобы позволить ему страдать от неприятных воспоминаний. С ней Николасу всегда должно быть хорошо. Иначе он станет искать утешения у кого-нибудь еще, а это ее не устраивало.

— Николас, помоги мне, — промурлыкала Памела, повернувшись к лорду спиной и приподняв волосы. — Расправь сзади кружева. Я становлюсь такой неуклюжей, когда приходится одеваться самой.

Одного взгляда на ее сливочно-белую шею оказалось достаточно, чтобы тучи рассеялись.

— Тогда в следующий раз, — лорд Силверблейд коснулся губами ее затылка, — мы возьмем с собой твою служанку.

— Николас! — в шутливом гневе воскликнула Памела. — Что за недостойные предложения!

Лорд усмехнулся и поцеловал ее в шею.

— Разве я не учил тебя тому, что весь вкус жизни — в разнообразии, моя обольстительница?

— Ах, — Памела томно вздохнула, — против твоих уговоров, красавчик, невозможно устоять.

Лорд развернул Памелу лицом к себе. И в который уж раз восхитился ее красотой. Всю ночь он занимался с ней любовью, но вот желание вспыхнуло в нем с новой силой.

Он сжал в ладонях ее лицо, нежно погладил щеки, наслаждаясь шелковистостью ее кожи. Губы Памелы раскрылись навстречу ему, моля о поцелуе.

Но лорд не спешил. Он поцеловал ямочку у ключицы, накрыл ладонями грудь…

Памела закрыла глаза и застонала.

— О Николас…

Его длинные уверенные пальцы скользнули под лиф и потянули платье вниз. С легким шуршанием оно спало с прекрасного тела. Памела стояла обнаженная. Грудь, высокая и полная, вздымалась при каждом вздохе. Напряженные соски были похожи на два розовых бутона, готовых раскрыться при его прикосновении. Он почувствовал приятное напряжение в паху. Ладонями он обхватил ее груди, ощутив их восхитительную тяжесть.

Памела тихо застонала и, качнувшись к возлюбленному, прошептала:

— Прошу тебя, Николас…

Лорд без усилий приподнял ее, вынул из лежавшего на дорожке платья и подхватил на руки. Запечатлев на губах возлюбленной страстный поцелуй, он понес ее к летнему домику. Но по дороге не смог избежать искушения и взглянул на ближний холм. Аврора уже скрылась из виду.

Толкнув ногой дверь, лорд Силверблейд внес свою любовницу в домик. Вскоре амазонка была забыта.

Снова поднявшись на вершину ближайшего холма, Аврора остановила коня и оглянулась. Отсюда, с высоты, она увидела, как незнакомец раздел свою подругу прямо на дорожке дикого сада и понес ее в китайский домик.

— Ну вот, Огонек, — Аврора похлопала коня по гладкой шее, — мы, кажется, оба знаем, что эти двое собрались делать, не так ли?

Конь качнул головой и постучал о землю копытом, соглашаясь с хозяйкой.

— Мы наскочили на любовное гнездышко.

Аврора ненадолго задумалась, потом повела плечами и со словами «не наше это дело, Огонек» пришпорила коня.

В полях уже работали крестьяне. А дорога, по которой она скакала, была безлюдной — в этот ранний час никто не ехал ни верхом, ни в повозке. Удивительно, как она могла заблудиться, забраться так далеко от усадьбы лорда Овертона. Да просто ей было хорошо! Мчаться на красавце Огоньке в никуда, на время забыв о горьком прошлом.

Аврора была довольна, что избавилась наконец от напряжения, которое она испытывала в последние дни. И еще… Она призналась себе, что ее взволновала неожиданная встреча.

Кто же этот полуодетый незнакомец? Похоже, такой самоуверенный! Но мужественный, решительный. И привлекательный…

Он был намного старше ее. Должно быть, ему уже лет тридцать. Широкоплеч и строен, к тому же гибок и мускулист. Совсем как Огонек, подумала Аврора. Она успела заметить несколько шрамов, которые вовсе не портили его красивое тело.

На груди слева след — наверное, оставила шпага во время дуэли. Шрам на узкой талии мог свидетельствовать о пулевом ранении. Очевидно, этот человек не боялся лезть в драку и был смел не только в любви.

Но к ней, Авроре, все это не имело никакого отношения. К чему расстраивать себя воспоминаниями, которые грозят лишить покоя? Зачем? Ведь мир вокруг наполнен тем, что может дать истинное наслаждение, — солнечным светом, пением птиц, ароматом молодой зелени и цветов.

Аврора помчалась как вихрь, надеясь, что свежий ветер поможет изгнать из памяти образ незнакомца. Но, к ее огорчению, черты его прочно запечатлелись в ее сознании. Не думать о нем она не могла.

Больше всего Аврору поразили глаза незнакомца. Они, его серые глаза, заставили ее испытать смутное беспокойство. Пристальный взгляд этих глаз не упустит ничего, никакой мелочи. Авроре тогда показалось, что незнакомец заглянул ей внутрь, в самую душу. Заглянул и составил суждение, ни на секунду не усомнившись, что оно абсолютно верное.

— Он слишком высокого мнения о себе, Огонек, — заявила Аврора, пуская коня шагом. — Слишком важничает, понимаешь? Может быть, Огонек, я и впрямь разбираюсь в лошадях лучше, чем в людях, но этот гордец мне не нравится. Надеюсь, мы с ним никогда больше не встретимся. Что же до его подруги… — Аврора громко шмыгнула носом, благо здесь некому было ее воспитывать. — Что до его подружки, то она очень красивая. Но скорее всего — ты согласен, Огонек? — у этой женщины весьма сомнительная репутация.